Вот только ни я, ни Кукушкин, ни Сочинец, ни два сыщика не планировали идти через дверь. Нашей задачей было проломить стены. И войти внутрь с разных сторон, чтобы не дать организаторам борделя сбежать в капсулы.
Причём мне и мэру предлагалось пожертвовать ради этого жизнями. Ну если потребуется. Хорошо, у меня ещё было в запасе два подготовленных возрождения…
Сочинцу и сыщикам предстояло стрелять во всех, кто окажет сопротивление. А девушкам нужно было ворваться через главный вход, чтобы забросать врага болтами и дротиками. Основное наше оружие — мушкет — передали Сочинцу. Мушкет был древней конструкции, поэтому в поход его не взяли. Точность у него оказалась такая, что, стреляя в строю, можно было с некоторой вероятностью прибить соседа.
И всё-таки облако порохового дыма и грохот — неплохой довод во многих спорах. Быстро вразумляет владельцев ножей, топоров и копий. Мы, кстати, все были вооружены арбалетами. Ну и, как раз, топорами. Чтобы после залпа сразу перейти к ближнему бою.
Встав напротив нужного прохода между капсулами, я приготовился драться. Снова умирать не хотелось. Боюсь, я мог из капсулы сразу отправиться на третье перерождение, не выдержав ехидства СИПИНа. Так что я собирался всех напугать и не умереть. Жаль, Русый остался в осадном лагере… Он себя в таких драках чувствует, как рыба в воде.
По условному свистку, который прозвучал с другой стороны от борделя, я и двое сыщиков рванули на выбранные стены.
И тут же всё пошло не по плану… Сыщики свои секции проломить с наскоку не смогли.
А вот я вломился на территорию столовой… Вместе с прямоугольником из травы и балок…
С другой стороны, к удивлению заседавших внутри людей, так же эффектно появились Сочинец и Кукушкин. Правда, Сочинец в первый момент растянулся на полу, зацепившись ногой за скамейку. А Кукушкин застрял в своей раме широкими плечами: ещё и так, что ни туда и ни сюда…
Ну а я с боевым рёвом упал на стол, заставленный едой.
Нет, получилось очень даже красиво… Упав на стол, я расплескал во все стороны какую-то исходящую паром похлёбку. И четверо человек за столом, получив горячее варево в лица, сильно растерялись. Но ведь и я этим варевом насладился сполна… Мучаясь от боли в боках и спине, я взревел ещё сильнее. И, скатившись на землю, тут же получил ногой в лицо.
К счастью, не растерялся… Схватил эту самую ногу и рванул за неё, обрушив врага на землю. Правда, на этом мои победы закончились. Ведь давно известно: главное в таких драках — на ногах устоять. А я это условие сразу не выполнил.
Сначала кто-то навалился на меня сверху, закрывая обзор. И тут же столовую огласил чей-то отчаянный женский визг. Я попытался подняться… Умудрился даже разрядить во что-то мягкое арбалет… Получил несколько неприятных ударов, от которых потемнело в глазах… Сам кому-то саданул куда-то головой…
Криков стало больше. Защёлкали тетивы. В воздухе отчётливо запахло кровью и экскрементами. Грохот падающей мебели, сухой треск глиняной посуды, опять крики. И под конец — грохот выстрела.
— Всем на землю, вашу мать в душу! Легли, нахрен! — попытался оказать психологическое давление Сочинец (ага, встал!), но, судя по продолжению, не очень удачно: — Ах ты ж!..
— Тикаем!
— И-и-и-и-и-и!
Крики, стоны, приказы оборвались в рёве стартующей капсулы. Видимо, одной из работников борделя. Её взлёт поставил жирную точку на тех соплях, которые держали крышу столовой. И та сразу же обрушилась вниз, погребая под собой дерущихся. А меня полоснуло по руке что-то острое.
Я принялся лягаться и бить ещё активнее, раскидывая врагов. Кого-то даже укусил от отчаяния. Получил длинный порез на рёбрах. И, наконец, буквально залитый адреналином по самую макушку — вырвался из недружеских объятий, поднявшись на ноги.
Передо мной встали трое мужчин с оскаленными в ярости лицами. Одному почти сразу прилетело болтом в грудь — спасибо, девчонки! Второй попытался достать меня ножом. Но вовремя выхваченный топор — хороший контраргумент. И этот контраргумент прилетел мужику по руке, оставив глубокий порез.
Мы что-то кричали — причём, все. Даже наши девушки что-то кричали. Но я не разбирал ни слов, ни смысла. Увидел, как какая-то женщина — «маман», видимо — метнулась к капсуле. Рванул ей наперерез, но не успел. Последний из моих противников бросился в ноги, снова обрушив меня на землю. Зато и женщина до спасительной капсулы не добралась. Когда я поднял голову, то увидел, как она получила дротиком в живот.
А я тем временем надавал ногой по морде тому работнику борделя, который в меня вцепился. Затем додумался согнуться, лёжа на земле, и резко тяпнуть его топором по спине. Противник взвыл, выгнулся дугой — и наконец-то выпустил мои ноги. Как оказалось, отбился я вовремя… Потому что меня уже догонял подбитый мной же ранее мужик с ножом. Теперь уже в левой руке.
Я сумел отбить нож рукоятью топора. А затем, не мешкая, вдарил мужику по колену, и тот упал прямо на меня. Где-то сверху мелькнуло белое, как мел, лицо «воробушка» Лизы… А мой враг тут же задёргался, хрипя и пуская кровавые пузыри… Я спихнул его, поднялся на ноги — и опять повалился назад. Потому что совсем рядом стартовала ещё одна капсула, вываливая на землю двух голых и испуганных женщин.
Трое организаторов борделя, включая Хвороста, сумели уйти. Когда капсулы принялись стартовать одна за другой, трава и листья взметнулись в воздух. В этом травяном тумане ничего было толком не увидеть. Пользуясь моментом, глава группы прихватил двоих раненых подельников. Ну и подался с ними в бега, сволочь такая…
Кукушкин благополучно помер, поймав почти в начале боя шесть болтов. Зато это спасло всех остальных. Когда наши девушки ворвались в столовую, оружие бандитов оказалось разряжено. И только обрызганные кипятком мужики не успели отстреляться. Вот их-то и прибили сразу.
И вообще нам повезло! Хотя бы в том, что умерли все те организаторы борделя, чьи капсулы использовались для содержания девушек. Оставшиеся четыре капсулы принадлежали главарю и его подельникам. А ещё маман, которая свернулась клубком почти у порога и стонала, держась за пробитый дротиком живот.
Появившись спустя два часа, свежерождённый Кукушкин притащил с собой четыре трофейных горшка с порохом, лопаты и кирки. Идея понятная: сбежавшие преступники должны были остаться без капсул. В этом мире шансы выжить в такой ситуации резко снижались. Причём, до трагических величин.
Женщин, оказавшихся в сексуальном рабстве, увели. Сначала их нужно было привести в себя, а потом уже расспросить. Наши девчонки, сочувственно охая, придерживали бывших пленниц: затёкшие от связывания руки и ноги слушались плохо.
Сочинец и Ольша взялись организовывать работы по подрыву. А я, слопав «лечилку», немного оклемался. И был отправлен вместе с Кукушкиным навстречу войскам. Нам предстоял долгий и полный опасностей путь…
И даже когда мы ушли от города достаточно далеко — всё равно иногда слышали звуки стартующих капсул. Они раздавались всё реже и реже. Но всё-таки раздавались. Люди, ушедшие воевать с работорговцами, продолжали умирать…
Глава 19
Совершенно дикая
Дневник Листова И. А.
Сто пятнадцатый день. Переоценка собственных сил ведёт к непредвиденным последствиям.
— Красота! — сообщил я, оглядевшись, Кукушкину. — Смотри, Иваныч, какая красота!
Вокруг нас простиралась залитая солнцем равнина. Жёлто-рыжая трава с проплешинами зелени укрывала одеялом холмы, всколыхнувшие ровную твердь, будто морские волны. То тут, то там, поближе к реке, виднелись заросли растений повыше — деревьев, кустарников и грибов, раскрывших свои шляпки…
Блестела в лучах солнца поверхность быстрой горной реки, извивавшейся среди камней и скальных выступов. Стада огромных животных неспешно брели куда-то на северо-восток. По чистому небу плыли редкие серо-белые облака. А вдали вздымали свои снежные вершины горы.