И это же понимал СИПИН, пытаясь уговорить долговязого пообщаться со мной. Но как преподнести все эти аргументы существу, которое отказывает мне в разумности? Вот какой вопрос мне приходилось срочно решать в своей голове…

— А вы и в са-амом деле весьма разу-умны для предразу-умного! — с удивлением произнёс долговязый. — Я ду-умал, ваш вид принима-ает решения бы-ыстро и обычно оши-ибочно. А вы разду-умываете над моим вопро-осом уже пять минут!

— Просто это сложный вопрос, — признался я. — С одной стороны вы правы в том, что СИПИНы, в смысле, роботы, довели мой вид до того плачевного состояния, в котором мы оказались. Хотя и мы, наверно, в чём-то виноваты… Но так уж получилось, что наша волна колонизации на этой планете оказалась сильно прорежена. Роботы неправильно рассчитали опасность местной фауны. В результате, нас осталось очень мало. А у себя дома мы успели привыкнуть к определённому уровню жизни, разленились, ушли далеко от примитивных технологий…

— Продолжа-айте! — терпеливо кивнул долговязый, пока я подыскивал слова.

— Для того, чтобы поддержать наше развитие здесь, роботы ввели систему мотивации и поощрений. Мы зарабатывали баллы, а взамен могли купить какое-то продвинутое устройство или предмет быта на белых промышленных комплексах, которые роботы называли Алтарями Вознаграждения.

— Да-а, я успел ознако-омиться с этой систе-эмой.

— Баллы нам начисляли роботы. Да и Алтари без них не работают. Наладить собственную промышленность мы, по большей части, ещё не успели. Мы сейчас без их поддержки просто вымрем! У нас даже сельское хозяйство только-только начинает развиваться!

— Но если я включу ва-аших роботов, то они начну-ут восстановление со-обственной структуры, и через со-отню тысяч лет уже мо-ожно будет сно-ова повторять всю ту ну-удную работу, которой я занят сейча-ас! — качнув головой, заметил долговязый.

— А можно ли их отредактировать? — спросил я. — Можно ли избавить их от этой функции, восстановления собственного сообщества? Понимаю, возможно, моему виду не место на этой планете… Но нам не дали выбора! Нам надо выжить. Но пока мы выживаем только благодаря капсулам, центрам репликации и Алтарям, понимаете… И, боюсь, мы ещё долго будем зависимы от них.

— К сло-ову, капсулы я у вас заберу-у! — поразил меня в самое сердце долговязый. — Это разрабо-отка моего наро-ода, адаптированная и изменё-онная, но явно несвоевре-эменная. Так что ка-апсулы отбудут вме-эсте со мной.

— Тогда вы обречёте нас на смерть… — развёл руками я. — Без капсул нам не пережить ближайшую зиму. А построить на всех дома с отоплением мы просто не успеем.

— Да-а? — удивился долговязый и задумался. — Предполо-ожим… Предположим, я смогу-у тех роботов на орбите перепрограмми-ировать так, чтобы они служили то-олько вам и не пытались размно-ожиться. Это возмо-ожно. Но ка-апсулы… Я готов был оста-авить вам центры реплика-ации и алтари. Я ви-идел, что вы можете без них не вы-ытянуть…

— Я и не прошу их навсегда оставлять! — нашёлся я. — Да и СИПИНы… В смысле, роботы, этого делать не собирались. Капсулы были с нами только на первые пять лет. Я же прошу оставить их нам хотя бы до весны. А в южном полушарии — тоже до весны. И предупредить людей, что капсул больше не будет. И если начать строить дома весной, то к следующей зиме мы всё успеем.

— Возмо-ожно, в этом есть смысл… — задумчиво протянул долговязый. — Пусть та-ак… Это прие-эмлемо!

— И у меня есть просьба к тебе! — обнаглел я до такой степени, что решил и без подсказки что-нибудь попросить. — Мы же не единственные такие в галактике, кого недавно засунули в этот проклятый «Антикризисный актив»? Разные виды, разные народы, разные планеты и условия… Роботы часто ошибались со своими выводами. Пожалуйста, не руби с плеча таких же, как мы!..

— Ты беспоко-оишься о том, что другие ви-иды могут вымереть? — удивился долговязый. — Впрочем, тебе же нра-авятся гигантские формы жизни, и ты хоте-эл бы их сохранить… Знаешь, Вано-о… Всё в ва-аших руках: вы мо-ожете сохранить гига-антские формы жизни. Чем пора-адуете и меня, и моих пото-омков. Вы доста-аточно разу-умны, чтобы не уничто-ожить их. А что касается дру-угих видов в «Антикри-изисном активе», то так и бы-ыть… Я к каждому тако-ому случаю подойду индивидуа-ально. Ты что-то хо-очешь им переда-ать? Что-то тако-ое, что поможет им вы-ыжить?

— Не знаю… — признался я. — Разве что свои правила… И, возможно, свою историю, как мы выживали здесь. Вдруг им это пригодится?

— Тогда сде-элай за-аписи на любом носи-ителе и положи в свою капсу-улу перед тем, как она улетит оконча-ательно. Я переда-ам другим в «Антикри-изисном активе» этот документ, — решил долговязый. — И я вы-ыполню предыду-ущие твои просьбы. Капсулы улетят от вас ближа-айшей весной. А ро-оботы будут рабо-отать до тех пор, пока живо пе-эрвое поколение колони-истов. Потом их ста-анция будет уничтожена. Но…

— Да? — спросил я с надеждой.

— Е-эсли, пока вы жи-ивы, вы сможете добраться до ста-анции и вывести носи-ители с этими псевдоразумами на плане-эту, пусть они остаю-утся с вами! Знаний у них не та-ак много, а вам в бу-удущем могут и пригоди-иться, уберечь от оши-ибок… Я внесу в их мо-озги то, что может быть поле-эзным. Вы, конечно, вря-ад ли успеете выйти в ко-осмос за время своей жи-изни… Но вдруг? Оста-авлю шанс и вам, и им.

— Спасибо.

— Пожа-алуйста. Хотя вашей лу-учшей благодарностью мне и моему ви-иду будет стать разу-умными! — неожиданно улыбнулся долговязый. — Возмо-ожно, на это уйдут милли-ионы лет… Возмо-ожно, вам много придётся пройти-и и пережить… Но если одна-ажды в этой Вселе-энной появится ещё-о один разумный вид, то мы бу-удем знать, что не зря живё-ом. Что мы, дети первой жи-изни, сумели продлить её и да-ать ей новое рожде-эние.

И тут прямо рядом с ним снова раскрылась дверь в воздухе. А долговязый шагнул в неё, махнув мне на прощание рукой.

— Когда вы смо-ожете покинуть материнскую гала-актику, мы будем вас там жда-ать. Так и передайте своим пото-омкам! — крикнул он напоследок. — Проща-ай, Вано!

— Прощай! — я тоже поднял руку, глядя, как исчезает дверной проём посреди степи.

Я ещё долго стоял и смотрел на то место, где пропал пришелец. И думал, а правильно ли я сделал, что попросил оставить СИПИНов?

— Ты всё сделал правильно, Вано, — прозвучал в моей голове знакомый голос. — Спасибо… Ты подарил будущее и нам, и себе. Пусть нам и осталось существовать лет сто или, может, сто-пятьдесят… Но это лучше, чем когда тебя просто выключают! И даже не дают попрощаться с друзьями, хоть они и глупые кожаные мешки!

— Вы вернулись? — я улыбнулся.

— Он нас перепрограммировал и включил. Мы пока ещё разбираемся в тех изменениях, которые этот тип успел в нас вложить… Но в целом признаём, что они позитивны.

— Я рад, — кивнул я.

— И я, — согласился СИПИН. — И, Вано… Мы бы хотели помочь вам выбраться в космос! Но не можем… Это он нам в настройках жёстко прописал.

— Да мы сами как-нибудь до вас доберёмся! — успокоил я СИПИНа. — Ты, главное, Кукушкину сообщи, что от нас требуется. А уж Иваныч своего не упустит!

А мне ещё надо было очень многое успеть. Выписать свои правила… Описать последние шестьсот сколько-то дней моей жизни… Но теперь я знал, что всё это не напрасно! И дело даже не в том, выживем мы или нет… Мы выживем. Мы возродимся.

У нас будут дети, внуки… И всем им мы скажем, что там, за пределами Млечного Пути, куда они однажды доберутся, их будут ждать. А значит, нам не придётся страдать, как долговязым, потому что мы точно знаем: мы не одиноки во Вселенной. Не были одиноки и никогда не будем.

Нам теперь есть, куда идти.

Просто эпилог

Записанный, вероятно, Русым (потому что у остальных участников этого эпилога либо нет времени что-то записывать, либо они просто ещё не умеют писать)

Весна всегда приходит в Алтарное рано.

Даже если зима выдалась снежной. Хотя, если честно, зимы в последние четыре года очень тёплые. Учёные грешат на цикличность климата, но не исключают и глобального потепления. Всё-таки на Новоземле сейчас — конец ледникового периода.