Крабогном растерянно посмотрел на свой панцирь и протянул:

— Да-а-а-а-а-а-а…

— Значит, завтра вместе с Кркавческим камнем приедет и портной. Он снимет мерки и сошьёт тебе смокинг. В конце концов, мой спутник не может ходить голым, даже если он монстр.

Глава 8

Всех мужчин с прошедшим праздником!

Весь следующий день мы с Андреем планировали, как ограбить Род Несвицких. Задачка оказалась не из лёгких. Организация, которая перевозила Кркавческий камень, славилась лучшими стражами и непробиваемой охранной магической системой. К тому же перевозку назначили на два часа дня — в это время движение на дорогах Краснодара бешеное, нам будет мешать множество машин. Не хотелось бы случайно устроить массовую бойню. В общем, нам нужно было выбрать отрезок маршрута, где будет меньшего всего свидетелей, а потом придумать, как остановить колонну автомобилей, обезвредить охранников, похитить Кркавческий камень и замести следы. Андрей — через свои криминальные связи — приобрёл несколько мощных артефактов. Один взламывает любые защитные заклинания, другой наносит сильный ментальный удар и замедляет противников, а третий — делает невидимыми людей, которые прольют на него кровь. На минут сорок, не больше, но этого достаточно, чтобы скрыться с места преступления. Путь отхода мы проложили по канализации — грязно, но эффективно. На ограбление пойдём мы с Андреем и его правая рука, Леонид. Да уж, потратились мы знатно — артефакты на дороге не валяются. Но теперь я был уверен, что спасу Марену. Ничто мне не помешает. Ну, разве что небо рухнет на землю.

— Выпьем за благоприятный исход? — предложил Андрей и, не дожидаясь моего ответа, достал два бокала, налил в каждый виски где-то на два пальца и протянул один из бокалов мне. — Пан или пропал. Если всё получится, то о нас сложат легенды. Если же нет… то легенды будут уже совершенно другого толка, — он иронично улыбнулся. — До дна!

— До дна, — согласился я и выпил виски залпом. Обжигающая жидкость полилась по пищеводу, на языке приятно играл вкус дубовой щепы и фруктов. Хороший виски. Ценители благородного напитка поубивали бы нас, если бы увидели, как мы с Андреем его беспардонно хлещем — даже не пытаемся соблюдать культуру пития. За первым бокалом пошёл второй — я и не заметил, когда пришла очередь восьмого по счёту. Я сильно захмелел и сполз по креслу, вытянув ноги перед горящим камином. Андрей насмешливо на меня покосился, и я спросил: — Что?

— От того, что — и самое главное — как! — произойдёт завтра, зависят наши жизни, — фыркнул он. — А мы напиваемся как знатные алкоголики. Мда-а-а-а-а-а, завтра нас будет не трое, а четверо: я, ты, Леонид и похмелье. Может, и артефакты не понадобятся? Мы просто дыхнём на охранников, и они рухнут в обморок.

— Мне кажется, быть клоуном — твоё призвание. Многие люди ищут его всю жизнь, а ты нашёл уже сейчас! Сколько тебе? Всего тридцать восемь? Почему ты такой кислый? Только подумай, теперь ты можешь весь остаток жизни посвятить своему призванию! — с наигранной радостью протянул я. — Отдай мне Ронинов и прибейся к бродячему цирку… Ик!

Мы немного посидели, расслабленно поболтали о всякой ерунде, а потом я пошёл в выделенную спальню и завалился спать — в таком виде было неразумно шляться по улице, да и завтра рано вставать, так что я решил остаться в убежище Ронинов. Сквозь пьяную дымку я размышлял над последствиями, если Род Несвицких узнает, кто их ограбил. Ну, во-первых, Император не оставит без внимания мою выходку и накажет Род Ломоносовых. Вероятно, в тюрьму меня не посадят; как-никак я — последний из Рода Ломоносовых, однако заставят выплатить огромную компенсацию. Во-вторых же… едва ли Род Несвицких удовлетворится деньгами. Они объявят мне войну по всем фронтам и устроят весёлую жизнь. Мда, в моих интересах сделать так, чтобы ограбление прошло идеально. Чтобы комар носа не подточил. Я закрыл глаза и начал медленно проваливаться в сон. Однако из полудрёмы меня выдернул громкий звонок. Под ухом что-то вибрировало. Я засунул руку под подушку и вытащил телефон. На экране мигало «Лера».

— Алло? — пробормотал я. — Что-то случилось?

— Ломоносов, вы что, пьяны? — этот голос явно принадлежал не Лере, но почему-то он был мне смутно знаком. Очень смутно. Словно я где-то услышал его мельком, но принадлежал он человеку достаточно важному, чтобы его запомнить. Я сконцентрировался, разогнал кровь по телу, избавляясь от опьянения. Во рту сразу же появился мерзкий привкус, словно я съел дохлую мышь, а голову прорезала сильная боль. Побочный эффект, все прелести похмелья за две секунды. Женщина на том конце провода сказала куда-то в сторону, отчего её слова прозвучали приглушённо: — Крабогномик, ты не говорил, что твой хозяин — алкоголик.

— Великан-хозяин-друг никогда не пить! — возмутился издалека Крабогном.

Я откашлялся, встряхнулся и абсолютно трезвым голосом произнёс:

— Нет, многоуважаемая… гм, кем бы вы ни были. Я не пьяный, а сонный. Вы смотрели на часы, когда набирали мой номер? Кстати, кто вы такая и почему звоните с телефона моего секретаря? Что-то произошло? — я замолчал, ожидая ответа, но моя собеседница лишь тяжко вздохнула и проворчала: «Хуже моих воспитанников, Триглав меня раздери». И в этот момент в моей голове щёлкнуло. Я понял, с кем разговариваю. Несвицкая! Меня пробрало до мурашек. Она догадалась о моих коварных планах? Поняла, что я пробрался в её покои и выяснил, куда и когда перевозят Кркавческий камень? На секунду я поддался панике, но потом взял себя в руки. Вдох-выдох. Она может догадываться о чём угодно, но подтвердить свои подозрения не сможет. Успокоившись, я холодно повторил: — Что-то произошло?

— Это не телефонный разговор, — отрезала Несвицкая. — Но поверьте, он очень важен для вас. Вероятно, я смогу решить вашу деликатную проблему с… деревней. Крабогномик мне по секрету рассказал, что у вас вянут розы и гниёт урожай Золотой Гортензии.

— Через десять минут буду на месте, — коротко сказал я, сбросил звонок и помчался умываться и чистить зубы. Духовочный центр находился буквально под боком — в соседнем доме. Андрей выбрал отличное место для главной базы Ронинов. Намочив волосы водой из-под крана и более-менее их пригладив, я метнулся в духовочный центр и перенёсся в Северные Гребешки. Я не спросил, где ждёт меня Несвицкая, но если уж она звонила с телефона Леры, то логично предположить, что она в их доме. Почти всю дорогу я пробежал, но перед поворотом к дому остановился, отдышался и принял спокойный вид. Шагнул через порог, вежливо обозначил полупоклон Несвицкой и кивнул Лере и Вере. А потом застыл как вкопанный. Потому что Крабогном нежно массировал ноги Несвицкой. Я ущипнул себя за руку. Вроде бы не сплю. Так что здесь происходит-то⁈

— Ломоносов, присаживайтесь, в ногах правды нет, — великодушно предложила Несвицкая, махнув рукой на свободное кресло. — Раз уж мы с вами станем в каком-то смысле родственниками, то я решила помочь вам. Крабогномик так и не признался, из-за чего на вашу деревню обрушилось проклятие. Но я-то не дура, Храм прекрасно видела. И не походит ваш Храм на Храмы наших Богов. Ваш Род начал тайком поклоняться какому-то чужеродному Богу? Иностранщине продались? Велесов перестали почитать? — Несвицкая покачала головой и поучительным тоном добавила: — Вот потому проклятие и заработали, что родные корни предали.

— Родные корни на месте, не переживайте, — успокоил я. — А Велесы первые отвернулись от моего Рода. Поэтому пришлось искать другого Бога. Позабытого всеми, который бы принимал мои подношения с благодарностью. Но нашего, родного.

— Тайны, тайны, тайны… — пропела позабавленная Несвицкая. — Люблю тайны. Ломоносов, а вы хитрец! Не спрашиваете о моём предложении, не интересуетесь, как я собираюсь вам помочь. Словно вам вовсе не требуется моя помощь! Боитесь, что я задеру цену до небес? Ну, в таком случае я вам обрадую. За вас уже заплатил Крабогномик, так что моя помощь обойдётся вам в простое «спасибо».