Вера была сильно потрясена ранением сестры, из-за чего впала в некое подобие ступора, когда человеку ничто не интересно и ни на что нет сил. Она не реагировала на внешние раздражители, на вопросы отвечала отстранённо и двигалась словно в замедленной съёмке. Я отвёл её в дом и попросил жену старосты, милую, слегка согбенную старушку, присмотреть за ней. Потом я позвонил Андрею, главе Ронинов, и попросил об услуге — требовался новый артефакт для ритуала. Тот, что я заказал, у меня забрали Виктория и Психотроник. Изнанка его знает, где он находится сейчас, — дольше искать, чем купить новый. Андрей пообещал доставить артефакт духовочной курьерной службой в течение сорока минут. Чтобы не тратить время попусту, я решил хотя бы поверхностно оценить нанесённый Гребешкам ущерб.

В целом всё было не так страшно, как показалось на первый взгляд. Всего два разрушенных до основания дома, остальные — слегка задеты. То крыльцо снесено, то крыша перекосилась. Достаточно незначительного ремонта. Как выяснилось, разруху устроила вовсе не змеюка, а подопечные Крабогнома — когда жители деревни спрятались в Храм, монстры воспользовались случаем и пробрались на огород с Ведьминой Отравой. Запретный плод сладок, ага. Наелись они от души, а потом услышали, как на окраине Северных Гребешков буянит змеюка и попытались начистить ей рожу. Я задумался — какой же мощью обладает эта тварь, если её не смогли одолеть монстры, усиленные Ведьминой Отравой? А реки крови натекли из раны укушенного Василиска — он тогда был в огромным, соответственно и крови в его организме в тот момент было очень много. В общем, если подводить итоги, то — всё выглядело ужасно, однако на самом деле было вполне терпимо. Все выжили, деревня быстро отстроиться, а Лере я организую крутой магический протез, не отличить от настоящей руки.

Телефон завибрировал, я провёл пальцем по экрану и поднёс его к уху:

— Алло?

— Откроете доступ в вашу духовку?

— Да, конечно, говорите адрес, откуда будете телепортироваться.

Андрей, как и всегда, выполнил обещание — артефакт мне доставили в лучшем виде. Я собрал все ингредиенты, которые были нужны, вернулся в Храм, и Марена перенесла меня в Изнанку. Маша лежала на матрасе в углу пещеры. У неё было умиротворённое выражение лица — на секунду я даже засомневался, а точно ли так необходим ритуал стирания памяти? Раздражённый на самого себя и глупую беспочвенную надежду, я фыркнул и отогнал лишние мысли. Надо сосредоточиться на ритуале. Я погрузился в медитацию и начал выводить магические символы на каменном полу. Мокошки даже бросили карты и внимательно за мной наблюдали. Символы образовывали полукруг, и я положил Машу так, чтобы её голова и пятки лежали у разных концов этого полукруга. Марена опустилась на колени рядом со мной и погладила Машу по лбу.

— Я помогу, — сказала она. — Но риск, что она потеряет разум, всё равно останется.

— В курсе, — пробормотал я и добавил уже громче: — Ну что, приступим?

Глава 3

Как только я произнёс ритуальные слова, меня перенесло в тёмную комнату, центр которой освещал столб света. На белом пятачке было пусто, вокруг царила тишина, и я не чувствовал в темноте никого или ничего живого. Я огляделся и сделал осторожный шаг вперёд, и пространство вокруг меня заколебалось, пошло волнами и серым шумом. Пол под ногами задрожал, и мне пришлось взмахнуть руками, чтобы удержать равновесие. Столб света стал невыносимо ярким — настолько, что я на несколько секунд ослеп. В буквальном смысле. Моему организму пришлось врубить регенерацию, чтобы восстановить зрение. Что ж, один плюс — я точно понял, что здесь находится моё настоящее тело. Меня телепортировало в пространственный карман, но зачем? Ответ мне дали быстро — в центре освещённого пятна появились полупрозрачные силуэты. Люди и мебель материализовались у меня на глазах. Знакомая обстановка, знакомые амбалы в чёрных костюмах… Меня накрыло осознание — передо мной проигрывалась наша первая встреча с Машей, в аэропорту Москвы. Когда мы оба бежали в Академию: я — от Перуна, а она — от строгого отца.

Сцена нашей первой встречи оборвалась в момент посадки на самолёт… и началась заново. Это меня озадачило — в описании ритуала говорилось, что определённые воспоминания удалятся, но не будут проигрывать бесконечное число раз. Странно. Чётких указаний, что делать, в руководстве не было, поэтому я действовал на свой страх и риск. Боялся ступить не туда — всё-таки на кону стоит Машин разум. Я осторожно приблизился к столбу света — Маша по четвёртому кругу ругалась с парнем на кассе — и дотронулся до полупрозрачного кресла в зале ожидания. Оно моментально развеялось без следа. Чтобы подтвердить свои догадки, я подошёл к сидящему у стойки регистрации мужчине и положил ладонь ему на плечо. Он немедленно исчез. Вот оно что… Если хочешь что-то удалить из памяти другого человека — тебе придётся сделать это собственными ручками. Простым заклинанием не отделаешься. Я шагнул к своей призрачной копии и опустил руку ей на голову. Вжух! Тот-я испарился.

Я с интересом повернулся к кассе. Маша смогла купить билеты благодаря моему вмешательству. Но сейчас мой образ исчез, и его необходимо чем-то заменить, иначе Машины воспоминания… сломаются. Но, может, я сделаю всё только хуже? Может, Машин разум самостоятельно закроет пробелы и придумает другого человека — какого-нибудь доброго прохожего? Однако мои предположения оказались ошибочными — воспоминание словно застопорилось. Теперь оно не прокручивалось от начала до конца, а зависло на моменте у кассы. Маша бесконечно ругалась с кассиром и растерянно оглядывалась, словно кого-то искала. Свет потускнел, картинка покрылась мелкими трещинами, которые довольно быстро углублялись. Да чтоб меня Изнанка сожрала! Я окинул зал ожидания взглядом, выбрал случайного человека — девушку лет тридцати — и направил в неё поток магии. Я пытался управлять ею: заставить подойти к Маше и урезонить вредного кассира. Однако образ девушки не откликнулся. Свет продолжал тускнеть, а трещины — увеличиваться. И в очередной раз, когда Маша оглянулась, я увидел, что её щеки провалились внутрь, а глаза превратились в два чёрных провала.

Время утекало между пальцев как песок. Нужно срочно отыскать выход! Из-за моего вмешательства воспоминание разрушается, а вместе с ним — и разум Маши. Если повлиять не получается, то выход один — иллюзии. Я сотворил образ пожилого высокого мужчины с грозным видом и направил его к кассе. Специально сделал так, чтобы он задел проходящего мимо паренька и… Сработало! Паренёк споткнулся, чуть не упал и выругался на «заносчивого деда»! Управляя стариком, я подвёл его к Маше, которая всё так же растерянно стояла у стойки, и натравил его на кассира. Старик устроил полный разгром — грандиозный скандал! — и приказал выдать Маше билет. И с каждым его словом воспоминание становилось всё ярче и ярче, наливалось светом, а трещины стремительно зарастали. В конце концов старик проводил Машу к выходу на посадку. На этом моменте воспоминание заметно побледнело, но я не успел испугаться — яркая вспышка снова меня ослепила. Когда зрение восстановилось, передо мной предстала уже другая сцена — из самолёта.

Чурпасов злится, когда Саша макает его рожей в унитаз, и захватывает самолёт. Забавно. Мне казалось, что я всё провернул незаметно — скрылся в туалете, перелетел по теням в кабину экипажа и обезвредил Чурпасова. Однако в памяти Маши я остался как рыцарь в сияющих доспехах, который всех спас. Она не понимала, как я это сделал, но не сомневалась в моём героизме. Я снова удалил свой образ и создал иллюзию — того самого заносчивого старика. Сработало идеально, воспоминание ничуть не поблекло, по его поверхности не поползло ни одной трещинки. Вздохнув, я сосредоточился и продолжил корректировку Машиных воспоминаний. Это забирало много энергии, и, если бы не Марена, которая делилась со мной магией, мой резерв уже полностью бы опустел. Однако общими силами мы справились. И, возвращаясь в реальность, я был полностью уверен, что разум Маши совершенно точно уцелел. Она просто меня забыла.