На удивление, тот споткнулся и упал, а вставал явно с большим трудом. Двое его приятелей сначала кинулись ему на помощь, но Дунай как раз успел перезарядиться и выстрелить снова. И воры метнулись дальше, оставив приятеля на растерзание.

А тот, пока наша дружная компания к нему бежала, так и ворочался на земле, пытаясь встать. Первыми успели питомцы. Они, рыча, окружили придурка, а он сразу начал ворочаться быстрее и резче. В каждом его движении чувствовалась истерика.

Следом подбежал Витя, который сразу же приставил к горлу вора нож. А уже потом подоспел весь оставшийся отряд.

— Павел, сука… Вот уж не думал! — выдавил из себя главный силовик Алтарного.

— Вить… Вить, да чё не думал-то? — пролепетал тот. — Да я просто тут… Гуляю!

— А твои дружки тоже здесь просто гуляют? — мрачно осведомился Тихон. — И Борю они пристрелили, приняв за кабанчика?

— Да я их впервые увидел! — начал оправдываться Павел. — Шёл, вижу дым, решил подойти… Да я…

Говорил Павел с трудом. Да и ворочался странно, как перевёрнутый жук. Стянув рюкзак с его спины, мы обнаружили, что пуля-таки добралась до тела, хоть и растеряла часть своей убойной силы. Пришлось оставлять с воришкой Олега, который получил приказ связать, перевязать — и «не дать говнюку загнуться».

А наш отряд снова рванул в погоню. То, что удалось опознать одного вора, ещё не значило, что удастся оперативно найти всех. Да и отпускать их с оружием никто не собирался…

И на следующем же гребне пулю словил Мелкий. Та чиркнула по бедру, оставляя длинный след. Правда, нашего гопника такой фигнёй остановить было сложно. На ходу закинувшись «лечилкой», он продолжил преследовать «этих крыс позорных, чтоб они …, … и … …., себе … сами …!». И как у него только хватало дыхалки так забористо ругаться на бегу?

Воры всё-таки ошиблись… Глупо ошиблись. Они рассчитывали выйти к реке, а дальше уходить на восток. Однако совсем не хотели лезть в растущие по берегам джунгли. В чём я полностью их поддерживал.

Добраться можно было по одному из трёх уступов на склоне горы. Вот только к цели — то есть, к ущелью у водопада, уходящему на восток — вёл, как выяснилось, только один уступ. Второй заканчивался под водопадом. А третий обрывался семиметровым обрывом вниз. Это был тупик.

И, как оказалось, именно в тупик и устремились двое воров. Осознав, что оказались в западне, они заняли позицию в конце уступа, среди валунов — и как только мы появились, открыли огонь. Первая же пуля, вылетевшая из спёртой винтовки, чиркнула Шрама по костяным пластинам. Питомец обиженно взвизгнул и метнулся в сторону.

А я скинул рюкзак и, отвлекая огонь на себя, кинулся вперёд с топором наперевес. В этот момент Дунай как раз прицеливался из винтовки. Остальные заняли укрытия, двигаясь перебежками.

Я ждал выстрела из ружья…

Я ждал боли и готовился героически принять пулю…

И каково же было моё удивление, когда я уже пробежал с топором пятьдесят метров, отделявшие нас от воров, а парень с винтовкой только начал заново подниматься из-за камня. И никто не пытался стрелять по мне из ружья из-за второго валуна!

Я успел заметить тёмные волосы, перекошенное лицо, острый нос… А потом на лбу воришки с винтовкой появилось аккуратное круглое отверстие, и он упал обратно за валун.

В этот момент Русый метнулся в сторону другого валуна. И через секунду оттуда раздался истеричный визг.

Когда я подскочил, то увидел, что мой питомец держит зубами за горло испуганную девушку, на плече которой висят ружья. Она уже не визжала, а тихо скулила — но Русый, умничка, не сжимал челюсть. Он просто крепко держал.

Ещё не веря, что погоня закончилась, я медленно опустил топор. И тут же махнул нашим.

— Всё, добегались! — сообщил я девушке. — Но ты этому особо не радуйся!..

Я взялся за лямки ружей и стянул их с руки пленницы. Она, к счастью, совсем уж глупой не была. И не стала сопротивляться. Тем более, острые зубы моего дурного питомца ещё держали её за горло.

А потом подоспели наши. Русого похвалили и отогнали. Девушку — надёжно скрутили. А её спутника с дыркой в голове — на всякий случай проверили. Но, как и ожидалось, тот был мёртв. С дыркой в голове всё-таки сложно сохранять функциональность. Да и СИПИН уже начислил Дунаю баллы.

— Синица!.. — вспомнил Тихон прозвище девушки. — Она же Аня Синицына. Сестра Димана.

Витя кивнул, а вот нам потребовалось объяснение. Впрочем, оно было довольно предсказуемым… Дмитрий Синицын был работником мэрии и состоял в группе Кукушкина. И свою сестру он пристроил туда же на работу.

Я не понимал только одного: почему они не отстреливались в три ствола? А потом, уже потеряв первого сообщника, в два? Ведь могли же!

И это был мой первый вопрос к девушке. Правда, ответ оказался очень прост: у них банально не было патронов. Где-то там всё ещё была спрятана моя сумка с боеприпасами к ружьям и винтовкам. А стрелять мог только третий участник их банды — Данила. Тот самый, которому Дунай только что башку прострелил. Он, оказывается, заранее купил пару десятков патронов на Алтаре Вознаграждения.

— Надо вернуться! — сообщил я. — Патроны точно там.

— И своих по пути заберём, вместе с пленником… — согласился Витя. — Короче, так и так возвращаться. А потом я очень хочу задать двум уродам пару серьёзных вопросов.

Он покосился на девушку, а та, поймав его взгляд, зябко поёжилась.

— И пока их не защищает их группа, задавать вопросы я буду предельно жёстко! — нахмурился он. — Поняла, Синица?

— Да…

— Вот и хорошо… — и Витя так недобро улыбнулся, что даже мне стало страшновато.

Глава 21. Определённо, политико-философская

Дневник Листова И.А.

День пятьдесят восьмой. Ты кто такой?

По мере того, как мы возвращались к месту схрона, с двумя ворами происходили удивительные метаморфозы. Что Аня, что Павел — униженные и подавленные в первый момент — теперь казались всё более и более уверенными в себе. Расправляли плечи, поднимали головы, гордо смотрели куда-то вдаль.

Они ещё и пошептаться успели, прежде чем их одёрнули и развели в стороны. При этом людей Вити оба пленника хоть немного опасались. Поэтому не позволяли себе огрызаться, когда их подталкивали вперёд. А вот когда Павел решил отстать, и его подтолкнул Дунай — тот с едва заметной ухмылкой толкнул нашего здоровяка в ответ.

«Бум!» — плохо он знал Дуная.

— А-а-а-а! Ты что творишь?! — взвыл Павел, обнаружив себя на земле с разбитой губой.

— Эй, слышь ты! — поддержала его Аня. — Ещё раз его тронешь…

Дунай поднял тяжёлый взгляд на девушку, и та всё-таки замолчала, чтобы не провоцировать. Но в её глазах открытым текстом читалось, что удар по Павлушиной морде она не забудет.

А сам Павел потом ещё долго бормотал себе под нос. Что-то про то, что он этого так не оставит и обязательно будет жаловаться. Ну а я шёл и тихо охреневал от наглости этих двух кадров… Определённо, труп третьего сообщника их ничему не научил. А девушка и вовсе стала чувствовать себя неприкасаемой: огрызалась, хамила, возмущалась, жаловалась…

Все члены нашего отряда молчали, перебрасываясь короткими фразами. Чувствовалось, что между моими и Витиными людьми то ли чёрная кошка пробежала, то ли глубокая тень пролегла. И мне это не нравилось — тем более, что я не знал причины. Мог только догадываться. В общем, надо было как-то возвращать взаимопонимание, пока не дошло до перестрелки.

А ещё меня занимал вопрос: где мои патроны? Судя по тому, что мне рассказали, я унёс вместе с оружием целый боезапас. Если учесть, что каждый винтовочный патрон стоил сто баллов, а каждый ружейный — пятьдесят… В общем, моя жаба выла и стонала при мысли о том, что где-то такое сокровище надёжно припрятано.

Слишком уж надёжно…

Но вскоре я понял, что логика обдолбанного Вано была проста: вот труп — это штука заметная. Штука заметная — значит, делай заначку. Не хватает трупов? Придумай, как из одного сделать два! Значит, патроны надо было искать где-то рядом с тушей.