Идиотизм.
— Чувствую себя дураком, — уронил лорд Эмберхарт.
— Так и задумывалось, — кивнул я, — Все должны остаться в дураках.
— Хочешь сказать, что это — Книга? — тут же сообразил Алистер, впиваясь взглядом в лежащую на деформированном канделябре чернокнигу, — Просто… спящая?
— Нет, — немедленно откликнулся я, подходя к упомянутому произведению эпистолярного магического искусства, — Она не любит повторяться, ты же знаешь.
Утешала лишь одна сомнительная вещь. Мы никогда не узнаем, какую роль сыграли, точно также, как не узнают жители Сердечника о той драме, что развернулась в их мире. Книга не даст никому возможности угадать, что было ей подстроено, на что она воздействовала, какие события шли естественным ходом, а какие были целиком режиссированы ей. К примеру, с моей помощью. Зачем, кстати, ей она — мы тоже не узнаем. Она же не заговорит?
— Быстрее! — сердито произнесла спящая на софе девушка.
Я хмыкнул.
— Все должны остаться в дураках, лорд Эмберхарт, даже умнейший, хитрейший, подлейший тип, который был так близко к разгадке, но так и не удосужился… пнуть жабу, — пробормотал я… пальцем спихивая гримуар Горизонта Тысячи Бед с его фундаментального и изысканного ложа.
Массивная раскрытая книга, возмущенно шелестя страницами, глухо брякнулась на камень, обиженно закрывшись в процессе. Я глубоко вздохнул, глядя на тонкую тетрадку с черной пустой обложкой, прятавшуюся под ней. Затем, протянув руку, взял эту всемогущую дрянь из её укрытия, повернулся к мрачному лорду и слегка потряс гадостью в воздухе.
— Представляю вам Бесконечную Книгу Правил, лорд Эмберхарт, — кисло и скучно проговорил я, — Во всем её великолепии. Готовьтесь, вряд ли она даст нам время проститься.
А затем, не произнося больше ни слова, перенесся сознанием в реальный мир.
Существовал ли гримуар Горизонта Тысячи Бед? Чьим даймоном был лорд Алистер Эмберхарт, когда мы играли в Игру в Польше? Зачем это всё? Почему Книга решила всё сделать так? Мы не узнаем. Нам не положено. Эта безжалостная дрянь не принимает никого из нас всерьез. На шахматной доске Творца неисчислимое множество пешек.
Дракарис ждал меня, готовый к бою. Вокруг стоящего в стойке телокрада крутились призрачные круги заклинаний, наверняка из пространственного арсенала, вроде тех, что могут вырезать куб дракона из дракона. Правда, когда я просто протянул перед собой тетрадку, лжеДмитрий чуть опустил руки.
А затем… затем он показал, как показал мне недавно ракшас, что сущности их порядка не размениваются на слова со смертными, когда речь идёт о куше побольше.
Это напомнило мне молниеносную схватку морских обитателей на канале о дикой природе. Вот Дракарис, оказывающийся возле меня, неуловимо быстрым движением выхватывает Книгу из моих рук. Вот он, не успев даже отпрыгнуть, как своровавший кусочек еды кот, исчезает, а на его месте хлоп!…и возникает лорд Алистер Эмберхарт, у которого на руках покоится Фелиция! Точнее, в воздухе покоится, ему приходится сориентироваться и подхватить эту неожиданно пошедшую вниз ношу, но это лишь добавляет картинке последние мазки.
Сама тетрадка? Её нет. Исчезла вместе со своим новым даймоном.
— Видимо, финальную эпическую речь мы сказали на два голоса раньше, внутри, — вздыхаю я, чувствуя полное внутреннее опустошение. Что-то там, в голове, исчезло. Что-то, бывшее там давным-давно, всю эту жизнь.
— Я не жив и не мертв, — быстро диагностирует себя мой альтер-эго, — Я как даймон, но без гримуара…
— КВА!!
На этот звук грех не обернуться.
Жаба вылезла из-под стола и сидит, гордо выпятив свой большой желтый зоб. На нем ярко светятся сменяющиеся цифры. «60», «59», «58»…
— Кажется, немного совести у Книги есть, — слабо улыбаюсь, — Мы отправляемся каждый своим путем, лорд Эмберхарт.
— Надеюсь на это, — нервно ворчит мрачный гигант, продолжая удерживать свою ношу, — Очень надеюсь!
— Книга никогда не мешала несколько сцен в одну. Прощайте, лорд. Спасибо за всё.
— Прощай, Дайхард Кейн. Спасибо за всё, — кивает мой друг, собеседник, отец и брат.
А затем они просто исчезают, как будто бы обоих никогда не существовало. Стою, молчу, смотрю на жабу. Пальцы как-то автоматически лезут во внутренний карман, вынимая оттуда пачку сигарет. Она незамедлительно выбрасывается.
Больше не они мне понадобятся.
Эпилог
Разумные любят, когда истории хорошо заканчиваются. Особенно им нравятся те, что хорошо заканчиваются на контрасте, когда усилия, жертвы и превозмогания оправдываются, а после них начинается мирная и спокойная жизнь, лишенная больших проблем, треволнений и бедствий. Вроде концентрата проблем, который, если выпить, то потом можно жить-поживать и добра наживать.
Наверное, Книга Бесконечных Правил всё-таки придерживалась этого правила хорошей истории. Или, совершенно не исключаем, оно просто попалось ей под горячую страницу. Увы, этого мы никогда не узнаем. Или… ура?
Наверное, нужно вначале рассказать о мире, который его обитатели прозвали Сердечником?
С уходом Книги, мир настигли глобальные изменения, коснувшиеся лишь крайне небольшого количества разумных. К этим изменениям можно было отнести пропажу совершенно всех миров, имевших контакт с Сердечником. Пропали как «дикие», так и «прирученные» миры, лишая жителей планеты счастья общения с чудовищами из порталов, а заодно и огорчая их отсутствием экзотических ресурсов, поступавших от Истинных. Все исчезло в один момент, делая этот мир самым обыкновенным… по мнению тех, кто разбирался в мироустройстве вообще.
Что касается Истинных, то они все оказались на Сердечнике. Каждое живое существо, несущее в себе хоть каплю крови местного обитателя, тоже оказалось здесь. Исключением стали лишь немногие гоблины, так или иначе проникшие на эту планету.
Подобное событие не могло не породить чрезвычайно большого шума и хаоса, но в итоге, оказало на технический прогресс цивилизации позитивное влияние — бывшие Истинные, объединившись с некоторыми волшебниками, за несколько десятков лет серьезно двинули вперед технологический и магический уровень развития мира. Да, может быть, и не желая подобного, а всего лишь в попытках вернуть свою связь с другими мирами, но мы часто не получаем того, чего хотим, не так ли?
Княжеская чета Дайхард прожила долгую и счастливую жизнь в собственном княжестве, куда им разрешил вернуться император Руси. Ходят слухи, что в переговорах участвовал какой-то странный и оборванный предмет, напоминающий сильно подранный плащ, но это не точно. Единственное, что мы точно узнаем, что монарх великой империи с огромным сожалением, но всё-таки не отнял у своего мрачного и упрямого подданного огромный череп дракона. Но он Петру Третьему снился многие годы.
Кейн и Кристина прожили долгую, спокойную и счастливую жизнь, слегка омраченную (омраченную ли?) совершенно неприличным количеством детей. Их получилось целых двенадцать. Богатство, тишина, уют и комфорт, вот каким оказался удел этих двух по-своему замечательных людей. Куда они отправились после смерти, ведь Алистер Эмберхарт на прощание всё-таки успел передать своему потомку знания о межмировых странствиях? Этого, боюсь, мы никогда не узнаем. Они жили долго и счастливо, а умерли в покое и согласии.
То же самое хотелось бы сказать и о Константине Азовом, но увы, ему не повезло. Его второй супругой стала Алиса Дайхард, от чего миниатюрный блондин пускай и жил счастливо, но под пятой своей супруги, чей характер не претерпел особых изменений с младенчества. Тем более, что высшая эйна по имени Пиата, проживающая вместе с ними, почти всегда выступала на стороне супруги бедного Константина.
Терновы, верные родственники и вассалы Дайхардов, нашли свое новое семейное призвание как в конструировании моделей силовых доспехов, так и в новом спорте под названием гритболл, от чего тоже совершенно не жаловались на жизнь и судьбу. Их династия, расцветшая многими детьми, уверенно устремилась к процветанию. Небольшим исключением стал лишь Аркадий, взявший на себя обязанность по поиску, сохранению и воспитанию гоблинов, проникших в этот мир.